Николай
Васильевич
Морозов
Соловецкий юнга, фронтовик, ветеран МОСГАЗа Николай Морозов:
«Никогда не забывайте ту войну!»
Герой этого интервью — один из 4 111 выпускников легендарной Соловецкой школы юнг, памятник которым установлен на востоке столицы. На первое боевое задание в 1943 году Коля Морозов пошел в неполные пятнадцать лет. Командир сторожевого катера Северного флота поверил, что московскому мальчишке, с третьей попытки сбежавшему на фронт, можно доверить оружие.
Каждый день Великой Отечественной старшина второй статьи помнит в деталях, словно это было вчера. Фотографии своих боевых товарищей моряк хранит в военных альбомах, память о них — в своем сердце.
— Николай Васильевич, довоенное детство в Москве — каким оно было?
— Когда подошел срок рожать меня, мама уехала из города к бабушке, в деревню Печерники Зарайского района. В мае
Был у меня брат, которого я никогда не видел. В
Наша семья много путешествовала по Москве. Жили на Зубовском, на Арбате, в Косом переулке, откуда я в школу пошел. Учились тогда с восьми лет. После пятого класса, когда началась война, оказался в ремесленном училище. Осваивал профессию слесаря и работал посменно. Когда война началась, у нас одна задача была — точить. Для обороны Москвы точили
— Где были в июне
— Войну встретил у тетки в Вешняках. Мы там месяц жили. Однажды поехал на птичий рынок, купил кролика. Вернулся, пришел к речке — и такая тьма чужих самолетов в небе. Меня прямо затрясло. Вспомнил, что до центра Москвы всего 13 км. Это, наверное, один из первых налетов был.
— И вы решили тайком пробираться на фронт и бить врага.
— Первый раз на фронт махнули весной
— В то время подростки и даже дети быстро осваивали азы военного дела. Первый раз оружие когда в руки взяли?
— Осенью
Потом, когда уже разок сбегал на фронт, пришел еще раз. Говорю: «Александра Михайловна, можно я на снайпера буду учиться?» У меня с винтовкой управляться хорошо получалось. На курсах тир был, я иногда там стрелял из «мелкашки» и познакомился с Викой — моей ровесницей, дочкой Александры Михайловны. И когда меня брать не захотели, возмутился: «А вы у Вики спросите, сколько я в тире выбиваю».
В общем, стал заниматься на курсах снайперов. Директор училища меня всегда без вопросов отпускал. Первый раз на пристрелку мы поехали по дороге на север, остановка Строитель. Колоссальный был полигон, трехсотметровый. Потом часто там бывал. Стрелял из трехлинейки с оптическим прицелом.
Соловецкая школа юнг была образована в мае
— Кем себя представляли на войне? Моряком?
— Нет, о флоте я не мечтал. Скорее о небе: до войны ходил в дом пионеров и занимался планеризмом. Но с флотом наша семья уже была связана. Когда мы жили на Арбате, это было в
— И когда пришло время, Николай
— В
Так все просто и получилось. Мурманск тогда был закрыт, и мы ехали в Архангельск. Там Коле пришлось похлопотать, чтобы меня вписали в его военный билет.
— Что было дальше?
— Мне четырнадцать лет исполнилось, я уже в комсомол вступил. Взяли воспитанником на сторожевой катер. База была в 3–4 км от Полярного.
— К вам экипаж относился как к сыну? Кормили лучше?
— Кормили всех одинаково. Да я бы и сам никогда ложку лишнюю не взял. А экипаж хорошо относился. Командир меня на боевые выходы не брал до марта
На катере служил до самого конца
— Какие задачи выполнял сторожевик?
— Мы охраняли водный район главной базы Северного флота в Полярном и выполняли специальные поручения оперативного отдела штаба флота. Ходили на задания с разведчиками легендарного Виктора Леонова, дважды Героя Советского Союза,
Выходили в ночь. Аппаратуру всегда отключали, на самых малых оборотах шли. Полуостров Рыбачий, который мы огибали — это по сути огромный кусок гранита, напороться несложно.
За участие в боевых действиях старшина второй статьи Николай Морозов награжден орденом Отечественной войны
— Карельский фронт 7 октября 1944 года перешел в наступление на севере Норвегии и Финляндии, началась
— Мы вступили в дело 9 октября. Перед высадкой десанта нам дали очень ответственное задание — доставить разведчиков и гидрографов. Как только нашему командиру принесли пакет с приказом, у корабля сразу же поставили часовых.
Подошли еще два катера, один из них торпедный. Темно было, часов
Знаете, что навсегда запомнил? Мощные бетонные ворота в Лиинахамари. Это кошмар! Стратегическая
— Тогда чувствовали, что победа в войне близка?
— Не было такого ощущения, очень упорное сопротивление немцев встретили. В том наступлении мы понесли очень большие потери, порядка 6,5 тыс. человек,
— Вы служили на катере до конца
— Да, мне командир сказал: идет набор в школу юнг Северного флота на Соловках. Написали характеристику, и в декабре
— На родной, Северный?
— На Черноморский. Поближе к брату, его дивизион стоял в Балаклаве. Служил там недолго, по приказу командования передавали боевые катера в Болгарию и Румынию. Потом попал на Балтийский флот, в спецкоманду, которая привела немецкие корабли в Таллин. Это было в
— Хотели еще послужить? Вам всего 21 год исполнился.
— Мой первый командир еще во время войны велел учиться. И я выполнил его наказ. После дембеля, в сентябре
Торжественная профилактика горелки Вечного огня у Могилы Неизвестного Солдата накануне празднования
— Вы, наверное, видным женихом были: моряк, фронтовик, такая судьба за плечами. Супругу свою, Тамару Аркадьевну, как встретили?
— О, это была еще довоенная история. Когда я учился в пятом классе, был пионервожатым во втором, помогал младшим. И если ребята таскали одноклассниц за волосы, я за них, конечно, заступался. Так и познакомился с Томочкой, обратил на нее внимание. Симпатичная девчонка с двумя косичками.
А потом мы встретились только в
Ухаживал два года, свадьбу сыграли в
— Когда вы были на флоте, несколько мест службы поменяли, мир повидали. Потом вернулись в родной город, встретили свою любовь, создали семью. А работали где в первые послевоенные десятилетия?
— Сначала — в
В начале
— Чем в МОСГАЗе занимались?
— Когда дело свое знаешь, работа всегда найдется. Я еще в
Парад на Красной площади, приуроченный к
— Расскажите, как норвежцы недавно русских юнг награждали за героизм.
— Из тех, кто воевал и школу юнг закончил, трое оставалось в живых. Валя Солдатов, он 1929 года рождения, в Киркенес сам поехал. Там его медалью награждали за освобождение Норвегии и вклад в победу во Второй мировой войне. А потом… Умер Солдатов в госпитале, этой зимой.
Витю Харчева и меня в России награждали. Мы ровесники, только он из второго набора школы юнг, я из третьего. Дело было в феврале. Приехал военный атташе — я в морской форме, представился, поздоровались. Он мне памятную медаль вручил за вклад в освобождение осенью 1944 года восточного Финнмарка и благодарность от имени правительства Королевства Норвегии.
— Николай Васильевич, Москва для вас — это…
— … дом родной, единственное близкое сердцу место. Мне часто после войны приходилось бывать в командировках, иногда до полугода. Тяжко было, скучал. Никакой город с Москвой по красоте не сравнится. Всегда это знал, всегда чувствовал.
— Грядет
— Служить. Служить Родине. Я внуку это своему постоянно говорю. Он отвечает: «Конечно, дед. Ты же служил, и буду».
Мало нас совсем осталось. Когда в
Награды
